Пресса о спектакле Мещане

Спектакль по пьесе, входящей в золотой фонд мировой драматургии, в нашем городе не ставили с 1960-х, c тех пор как в БДТ, носившем в ту пору имя Горького, к ней обратился Георгий Товстоногов. Гремевшая в Ленинграде постановка с Евгением Лебедевым в главной роли была удостоена Государственной премии, обрела телеверсию и не сходила со сцены двадцать лет.

Нынешняя версия Владимира Туманова совершенно самобытна. Артисты звучат, пожалуй, даже не ансамблем, а симфоническим оркестром. Сам спектакль стройный, ладный, с осмысленными и мягкими переходами от одного фрагмента к другому, с убедительными сольными партиями: «Мещане» разыграны в лицах как по нотам. Партитура сценическая поддержана музыкальным оформлением Александра Закржевского. Дерганное, долбящее треньканье на старинном пианино с бронзовыми подсвечниками, несколько тактов из «Вечернего звона» и «Собачьего вальса», а в финале — жестокий романс.

Сценография Александра Орлова предлагает весьма специфический взгляд на зажиточный русский дом. В центре площадки торжествует столпом квадратный стол, над ним нависает -изящный, хоть и непомерных размеров, стеклянный абажур в стиле модерн — еще один реверанс эпохе перемен столетней давности и скрытая угроза ретроградам. Все стены сплошь увиты, плотно окутаны то ли лианами, то ли диким виноградом, то ли плющом. Не комната — оранжерея, сказочный зимний сад, в котором разгораются реальные страсти.

Интерьер в целом винтажный, но смахивает на неуклюжее стремление среднего сословия к роскошеству. Почему стол не прямоугольный, не круглый, а именно квадратный? Рассевшись за правильным четырехугольником, все и каждый стремятся получить равное право голоса: и хозяева, и наследники, и гости, и квартиранты… За столом собираются по привычке и по обязанности, обедают, чаевничают, работают. Вокруг стола бродят неприкаянно или скачут аллюром по замкнутому кругу, переворачивая стулья, ломая копья, требуя друг от друга невозможного: понимания, сочувствия, прощения.

На арьерсцене — буфет-исполин. Персонажи появляются в столовой не через дверь, а из-за этого буфета, который «восемнадцать лет стоит на одном месте». Мимо предмета мебели приходится протискиваться бочком, с шуршанием раздвигая листья и ветки. Это нелогично, неудобно, неловко — но таков и уклад жизни в доме, который категорически не устраивает выросших детей Василия Васильевича Бессеменова (Юрий Ицков), провинциального мещанина. Строгая патриархальная обстановка вроде бы «как у людей»: правильная, но неживая, холодная.

Дети Бессеменова — сын Петр (Арсений Мыцык), по глупости отчисленный из университета студент, и дочь Татьяна (Елена Мартыненко), школьная учительница, старая дева. Формально уже взрослые люди, они бьются за право на собственные ошибки, за возможность наступать на свои грабли с ретивостью трудных подростков. Родители чувствуют себя лишними и испытывают целый шквал эмоций: они расстроены, растеряны, обижены, возмущены, в конечном счете — совершенно раздавлены. Тут уж не до того, через дверь ли ходить или из-за буфета, как из норы, всякий раз вылезать, — здесь в принципе жить всем и каждому неудобно и неловко…

Костюмы Стефании Граурогкайте, как всегда, изящны и в то же время карикатурны. Единственное яркое пятно — алые лоскуты, из которых швейка (Мария Фефилова), дочь несуразного птичника Перчихина (Сергей Лысов), периодически что-то шьет. Она бросается к швейной машинке, чтобы заглушить музыку и голос Тани, когда та берется за гитару или садится за пианино. Впоследствии лоскуты станут красной тряпкой, красноречивой рубахой для Нила (Алексей Манцыгин), воспитанника Бессеменова, за любовь которого соперничают барышни. Немного корриды — и жених в кармане.

В Театре на Васильевском режиссер Владимир Туманов поставил «Мещан» Горького. «Жизнь ломает людей без шума, без криков… без слез… незаметно», — говорится в пьесе. Но на сцене восклицают, кричат, орут — порой на самом высоком forte. Напрасно: никто никому не поможет, оскудения любви не превозмочь.

Первая премьера юбилейного, тридцатого, сезона этого театра относится к разряду чрезвычайно сложных. Во-первых, это Горький, очень непопулярный нынче автор. Население, даже читающее, почти полностью оставило его в прошлом вместе со школьным курсом по литературе. Во-вторых, сама пьеса не самое сильное произведение писателя, особенно с позиции нового времени, предпочитающего яркость и «клиповость». Наконец, то самое новое время само по себе — ну что может быть актуального в пьесе с реалиями начала прошлого века на фоне современных театральных провокаций и фильмов, снятых на камеру мобильного телефона?

Туманову — удалось. И подобрать роскошный актерский состав, и расшевелить зрителей, и, в конце концов, доказать, что «Мещане» сейчас актуальны как мало когда ранее.

К понятию мещанства намертво приклеилась негативная коннотация, и это до сих пор играет злую шутку с теми, кто в свое время хотя бы поверхностно пробежался по тексту пьесы. Ведь, по сути, мещанами были наши родители, ими остаемся и мы, нынешние горожане. Мещанами, скорее всего, будут и наши дети. «В городах обитают мещане, которые упражняются в ремеслах, в торговле, в художествах и науках. Сей род людей… от которого государство много добра ожидает». Это определение, данное Екатериной II в 1767 году, вряд ли так уж устарело.

Никакого добра не следует ожидать от семейства Бессеменовых — ни государству, ни обществу, ни самим членам этой зажиточной семьи. Глава семейства Василий Васильевич (Юрий Ицков) живет своей правдой, еще вчера казавшейся незыблемой. Но куда-то делись уважение, понимание и любовь детей. Почтенная Акулина Ивановна (Надежда Живодерова) в отличие от мужа обижается не так сильно. Ей легче: понимает меньше, да и истовая вера держаться помогает.

И дети не менее несчастливы, чем родители. Картину дополняют персонажи, готовые заострить действие и при случае дидактично резюмировать ситуацию, сказать «правильные» слова. Это торговец певчими птицами Перчихин — сам с «кукушечкой» в голове, и нахлебник семейства певчий Тетерев — типичный представитель плеяды «лишних людей».

По счастью, от горьковского дидактизма в спектакле не остается и следа. Перед зрителем — живые люди. Каждый со своей правдой и с собственными трагическими несовпадениями. Из атрибутов мещанства — большой абажур над обширным семейным столом да лимонное дерево в кадушке. В это камерное пространство режиссер запускает множество страстей и заставляет их подниматься до шекспировского уровня. Никто не хочет и, пожалуй, не в состоянии услышать другого.

Даже романсы в спектакле звучат исступленно. Все это, конечно, картины более чем вековой давности. Но атмосфера глубокого нравственного дискомфорта и взаимной нелюбви никуда не делась и сегодня. Более того — она усугубилась, так как время идет все быстрее и жизнь не успевает за ним. Первое компьютерно-мобильное поколение, отринувшее наследие тех, кто вырос вне пределов цифровой революции, уже само прогибается под напором собственных детей, которые не мыслят себя без Интернета в кармане. Думается, эта аналогия имеет и обратную силу. Имей персонажи «Мещан» по смартфону, они бы перегрызли друг другу горло в соцсетях уже к концу первого действия.

Эта пьеса не ставилась в нашем городе с 1966 года, после легендарного спектакля Георгия Товстоногова с участием Евгения Лебедева, Николая Трофимова и Кирилла Лаврова. Больше к «Мещанам» в Ленинграде-Петербурге никто не обращался, да и во всей России в последние годы случилась только пара примечательных постановок - в Казани, и еще в МХТ, где над Горьким вдоволь наигрался Кирилл Серебренников.

Горький против Шерлока Холмса

Ничего удивительного в этом нет. Тема конфликта поколений избита, Горький в последние годы популярностью не пользуется ни у режиссеров, ни у зрителей. А планку, поставленную еще тем, легендарным БДТ, преодолеть очень сложно, если вообще возможно.

Вызов принял главный режиссер Театра на Васильевском Владимир Туманов. Он не побоялся взять в работу материал, который, по большому счету, всегда был некстати.

Стоит задуматься: «Мещане» были написаны в 1901 году. В России - расцвет модерна. Изогнутые плавные линии, вычурность, предельная декоративность и зашкаливающая отдаленность от всего земного буквально во всем - от живописи и поэзии до предметов декоративно-прикладного искусства. На театральных сценах - сплошные интриги и фарсы. В одном Петербурге - несколько вариантов похождений Шерлока Холмса, а также пользовавшиеся бешеной популярностью сочинения «Брачная ерунда», «Человек о ста головах», «В чужой постели» и т.п.

И вдруг появляется мощный голос с рассказом о ломающемся укладе городской семьи, о трагическом несовпадении в жизни, казалось бы, родных людей. Об ответственности за собственное будущее - а значит, и за судьбу своей страны. Казалось бы - что могло быть враждебнее, инороднее для царившего в ту пору мистического флера модерна?

Но первую пьесу Максима Горького не просто заметили. После появления в 1902 году сначала на петербургской, а после и на московской сцене, «Мещане» получают Грибоедовскую премию как лучшее драматическое произведение. А ведь язык пьесы чрезвычайно сложен - не каждый одолеет. Но тот, кто прочтет, не сможет не поразиться, с каким мастерством выписаны образы, до какого накала доведен драматизм действия.

Отпихивая ближних

В качестве реверанса эпохе, в которую появились «Мещане», над сценой Театра на Васильевском свисает абажур в стиле Тиффани, а вовсе не привычный, обывательский, с висюльками. Еще большой резной буфет отсылает к началу прошлого века. Больше никаких привязок к минувшему нет - то, что происходило в зажиточном доме Василия Васильевича Бессеменова, может происходить - и наверняка происходит - и сейчас.

Сын Петр и дочь Татьяна считают родителей отжившими свое, их ценности - архаичными, жизненный уклад - невыносимым. Старинные благочестие и понятие о нравственности расцениваются как пережитки. Сейчас бы сказали с иронией - скрепы. Очень актуальная картина и для наших дней, что только подтверждает: «Мещане» - настоящая классика, на все времена. Новое поколение хочет на волю. Петр - снова, он уже провел три года в университете, откуда был исключен за неблагонадежность. А Таня воли никогда и не знала, ограничившись учительской долей и уделом старой девы.

Но жизнь рвется отовсюду. Она заключена и в животной брутальности приемного сына Бессеменова Ниле, предмете тайных помыслов Татьяны. Жизнь манит Петра в постель вдовы тюремного надзирателя Елены Николаевны, которая снимает комнату в мещанском доме. Даже у странного птицелова Перчихина и то своя жизнь, пусть неприкаянная, зато протекающая в ладу с природой. И кухарка Степанида органична в своем лукавстве и взбалмошном нраве.

Бессеменовым остается только со всей силы отпихиваться один от другого. Все разговаривают на повышенных тонах, кричат, порой даже вопят. И только приживал в доме Василия Васильевича, непутевый певчий Тетерев, являет собой саму мудрость, формулируя максимы, с которыми не поспоришь. «Вы знаете, почему в России много пьяниц? Потому что быть пьяницей удобно. Пьяниц у нас любят». И персонаж сам с охотой скрывается за этими словами.

Гуманистический посыл

Успех спектакля в первую очередь зависит от актеров. В новых «Мещанах» веришь каждому артисту. Все образы органичны. И Татьяна в своем самоубийственном полубезумии (Екатерина Рябова). И не склонный к рефлексиям Нил (Алексей Манцыгин) - мускулистое чувственное животное, чувствующий себя хозяином в доме, выбравший в спутницы не нервическую Таню, а классово близкую дочь птицелова Полю (Мария Грицюк), которая облачает суженого в многозначительно красную рубаху. Михаил Николаев в роли Тетерева в этот вечер был любимцем публики.

С особым трепетом зрители отнеслись к артистам старшего поколения, играющим персонажей, по которым время проехалось сильнее всего. Торговец птицами Перчихин в исполнении Сергея Лысова - плохо одетый человек, которого ни в коем случае не примут в «приличном» обществе, а вот в мещанском доме Бессеменовых до поры до времени терпели. Он простодушно вздумал проповедовать правду - и был изгнан. «Ведь ежели по совести сказать - все вы дураки!» Кто же такое позволит в свой адрес?

Акулина Ивановна и Василий Васильевич Бессеменовы - трагический дуэт. И Надежда Живодерова с Юрием Ицковым не пожалели сил, выложились на все сто. Эти образы принято интерпретировать в качестве носителей изжившей себя идеологии, ретроградов, не понимающих порывов собственных детей. Но в этой постановке именно их жальче всего.

Много объяснять здесь не нужно. Достаточно посмотреть на себя - таких современных и активных. И на своих родителей - потерявшихся на смене жизненного уклада, общественных ценностей, беззащитных перед цифровой эпохой, уничтоживших рукописные письма и вечерние посиделки с домино. То же самое и в «Мещанах» - только гаджетов тогда не было.

Одинокая фигура несчастного, обездоленного Василия Бессеменова в финале становится кульминацией спектакля, заставляющей вспомнить зрителя как об ответственности перед уходящим поколением, так и о важности поисков взаимопонимания со своими потомками. В этом глубокий гуманистический посыл премьеры Театра на Васильевском.

Действующие лица: мещане, заурядные обыватели провинциального городка, по-прежнему распятые между «хочу» и «должен». Другое дело, что социальная подоплека их жизни изменилась, во всяком случае выход, который предлагал автор – буревестник революции, уже не способен воодушевить зрителя. Впрочем, постановщик Владимир Туманов предпочел сконцентрироваться на драматургии вечных семейных ценностей.

Вот и до драки дошло. А перед этим долгие ссоры, обиды, укоры, попреки – все разновидности семейных сцен. Свою трактовку горьковских «Мещан» Владимир Туманов подчеркнул словом – сцены. По всей видимости, имея в виду, что бурные выяснения отношений между родителями и детьми сохраняют вневременную и социальную актуальность. Многие семьи все также несчастны, и не потому, что родные не любят друг друга. Именно любовь разрушает их жизнь. Проявляясь в той нарочитой форме, в которой закатывают скандалы любящие друг друга люди. По выражению одного из персонажей, из всех оттенков играют фортиссимо, в этой чрезмерной эмоции разворачивается сам спектакль. 

Маленький мирок главного героя, весь зарос фикусом, подоконная ботаника всех сортов оплела сцену, макушками ушли в потолок. Росло и выросло, как дети. Вот только сами дети не желают оставаться в черном лесу, у них новая жизнь. Реакция Бессеменова больше, чем обычное мещанская ревность: «в образованные пошел». Это страшная родительское ощущение, что кто-то или что-то крадет его детей. Были такими как я, а станут как они? По какому праву! Страшно видеть несчастными детей, но еще ужаснее признать, что ты им не нужен...