Премьера спектакля «Водевили» в Петербурге вторична, как и первые показы большинства предыдущих творений режиссера под крышей Театра на Васильевском. Подлинная премьера нового спектакля по знаменитым одноактным пьесам Антона Чехова «Медведь», «Предложение», «О вреде табака» и «Юбилей» прошла в испанском Толедо еще в июне, а петербуржцы увидели спектакль с уже «отлаженным механизмом».
Все четыре чеховских эпизода Бубень и художник спектакля Елена Дмитракова увязывают одной идеей, подчеркнутой постоянным присутствием на сцене фрагмента античной статуи. Полголовы Венеры Милосской, словно засыпанные упаковочной соломой для вечного хранения, можно воспринимать как намек на высокие материи и возвышенные чувства, которые герои Чехова-Бубеня словно задвигают все время в дальний угол. С небес поэтики движений человеческой души они постоянно скатываются на уровень меркантильных и позерски необоснованных разборок, увы, столь свойственных людям. Чеховские сюжеты, написанные в конце позапрошлого века, режиссер прогоняет через время: «Медведь» в спектакле родом из начала прошлого столетия, «Предложение» происходит на грани первой и второй его третей, «Юбилей» скорее относится в нашей эпохе. Только герой монолога «О вреде табака» подчеркнуто остается в безвременье: одиночество – вещь, не имеющая прописки в определенной эпохе, а об одиночестве, собственно, рассказывает и весь спектакль.
Герои «Медведя» - Елена Ивановна (Елена Мартыненко) и Григорий Степанович (Дмитрий Воробьев) – одинокие донельзя индивидуумы, и каждый старается прикрыть собственную беззащитность напыщенным внешним образом, разрушить который ничего не стоит. Изумительный дуэт Мартыненко-Воробьев играет людей, которые делают вид, что не хотят слушать других, но, услышав, готовы на слияние, союз, который спасителен для обоих.
В «Предложении» дело обстоит куда хуже: Наталья Степановна (Наталья Лыжина) и Иван Васильевич (Михаил Николаев) давно перевели защиту в нападение. В бесцельном споре про Воловьи лужки они слышат только себя, а герой Николаева, мнительное, неврастеничное существо, даже забывает «в атаке» о том, что приехал просить руки своего «противника». И лишь вмешательство отца-Чубукова (Евгений Чудаков) отрезвляюще действует на дочь…
Нюхин Артема Цыпина в «Монологе» уже знает, что супруга, «молитвами» которой его жизнь превращена в ад, никогда не ответит на жалобы мужа, не услышит его. Актер мольбой в голосе, проступающей сквозь вроде бы обычное повествование, посылает в зал личное SOS героя, но заведомо знает, что ответа тот никогда не дождется.
В «Юбилее» люди уже не слышат и даже не видят друг друга, впрочем, им это не особенно и требуется: каждый из них давно «ушел в себя», занимаясь смакованием своих удач, проблем или страданий. Мерчуткина (Любовь Макеева) думу думает только о материальных 24 рублях 36 копейках, Хирин (Артем Цыпин) погружен в свое женоненавистничество, блестящая пустышка Татьяна Алексеевна (Светлана Щедрина) старательно заполняет свой внутренний вакуум пустой болтовней о пустых проблемах, а банкир Шипучин (Андрей Феськов) занимается исключительно самолюбованием (вот я на диване, а вот я в полный рост…), и все герои абсолютно чужды не только высоких чувств, не способны на любовь и сострадание, но и совершенно глухи к тем, кто находится с ними рядом… Анекдотические истории обретают трагический смысл: человечество мельчает, считает Бубень, и с этим мнением трудно не согласиться. Прощай, Венера! Прощай, любовь?
http://www.kurier-media.ru/article/2482/
Все четыре чеховских эпизода Бубень и художник спектакля Елена Дмитракова увязывают одной идеей, подчеркнутой постоянным присутствием на сцене фрагмента античной статуи. Полголовы Венеры Милосской, словно засыпанные упаковочной соломой для вечного хранения, можно воспринимать как намек на высокие материи и возвышенные чувства, которые герои Чехова-Бубеня словно задвигают все время в дальний угол. С небес поэтики движений человеческой души они постоянно скатываются на уровень меркантильных и позерски необоснованных разборок, увы, столь свойственных людям. Чеховские сюжеты, написанные в конце позапрошлого века, режиссер прогоняет через время: «Медведь» в спектакле родом из начала прошлого столетия, «Предложение» происходит на грани первой и второй его третей, «Юбилей» скорее относится в нашей эпохе. Только герой монолога «О вреде табака» подчеркнуто остается в безвременье: одиночество – вещь, не имеющая прописки в определенной эпохе, а об одиночестве, собственно, рассказывает и весь спектакль.
Герои «Медведя» - Елена Ивановна (Елена Мартыненко) и Григорий Степанович (Дмитрий Воробьев) – одинокие донельзя индивидуумы, и каждый старается прикрыть собственную беззащитность напыщенным внешним образом, разрушить который ничего не стоит. Изумительный дуэт Мартыненко-Воробьев играет людей, которые делают вид, что не хотят слушать других, но, услышав, готовы на слияние, союз, который спасителен для обоих.
В «Предложении» дело обстоит куда хуже: Наталья Степановна (Наталья Лыжина) и Иван Васильевич (Михаил Николаев) давно перевели защиту в нападение. В бесцельном споре про Воловьи лужки они слышат только себя, а герой Николаева, мнительное, неврастеничное существо, даже забывает «в атаке» о том, что приехал просить руки своего «противника». И лишь вмешательство отца-Чубукова (Евгений Чудаков) отрезвляюще действует на дочь…
Нюхин Артема Цыпина в «Монологе» уже знает, что супруга, «молитвами» которой его жизнь превращена в ад, никогда не ответит на жалобы мужа, не услышит его. Актер мольбой в голосе, проступающей сквозь вроде бы обычное повествование, посылает в зал личное SOS героя, но заведомо знает, что ответа тот никогда не дождется.
В «Юбилее» люди уже не слышат и даже не видят друг друга, впрочем, им это не особенно и требуется: каждый из них давно «ушел в себя», занимаясь смакованием своих удач, проблем или страданий. Мерчуткина (Любовь Макеева) думу думает только о материальных 24 рублях 36 копейках, Хирин (Артем Цыпин) погружен в свое женоненавистничество, блестящая пустышка Татьяна Алексеевна (Светлана Щедрина) старательно заполняет свой внутренний вакуум пустой болтовней о пустых проблемах, а банкир Шипучин (Андрей Феськов) занимается исключительно самолюбованием (вот я на диване, а вот я в полный рост…), и все герои абсолютно чужды не только высоких чувств, не способны на любовь и сострадание, но и совершенно глухи к тем, кто находится с ними рядом… Анекдотические истории обретают трагический смысл: человечество мельчает, считает Бубень, и с этим мнением трудно не согласиться. Прощай, Венера! Прощай, любовь?
http://www.kurier-media.ru/article/2482/